Моя жизнь    сложилась так, что я навсегда остался самоучкой. Хорошо это или плохо? Не знаю. Во всяком случае, я ни о чем не жалею. Ибо занимаясь самостоятельно своим образованием, сначала «на ощупь», потом все более и более    целенаправленно и целеустремленно, я в конце концов нашел свою настоящую любовь, которая    заполнила меня всего без остатка, стала смыслом и целью моей жизни, — Историю.

Чтобы увидеть истоки этой любви, мне придется несколько слов сказать о себе. И не потому, что моя биография — какое-то исключение. Напротив, она типична для людей моего поколения. Этим-то она, может быть, и интересна.

Тяжелейшим, ни с чем, наверное, не сравнимым по трагичности событием в истории Родины стала Великая Отечественная война. А нашему поколению, сменившему тогда школьную форму на военную, она дала первый толчок к размышлениям над поступками людей, к осознанию своей причастности к огромному делу, к всенародной борьбе. Ведь для каждого честного человека личная судьба и судьба Отечеcтва неразделимы.

Войне мы без остатка посвятили свою юность, а день 9 мая 1945 года стал как бы днем получения главного и наиболее дорогого диплома: самый трудный экзамен был сдан.

А встретил я войну в Ленинграде. Было мне тогда 13 лет. Отец, Савва Михайлович, плававший еще на эсминцах типа «Новик», потом окончивший институт и ставший инженером, был призван на флот. А мы с мамой, когда разбомбило наш дом, перебрались к бабушке. Там, по сути дела, я и пережил эту первую и самую страшную блокадную зиму. Вместе с другими мальчишками дежурил на крышах, тушил немецкие «зажигалки». Потом, в разгаре зимы, когда голод стал нестерпимым, зажигалки эти уже никто не тушил, сил не хватало просто передвигаться, не то что лазить на крыши.

Очень дорожу медалью «За оборону Ленинграда».

Весной 1942 года эвакуировался в Архангельск по месту службы отца. Он служил в это время на Беломорской флотилии в звании батальонного комиссара.

И вот однажды бреду я по улице — я сильно болел тогда цингой — и вдруг вижу: идут строем мальчишки, чуть постарше меня, в сопровождении старшин и матросов. Кричу: кто вы такие? Они в ответ: мы — юнги.

Я побежал домой, схватил свои «научные труды» — два «тома» собранных мной иллюстраций, статей — все по морскому делу, прибежал к воротам флотского экипажа и пристроился к ребятам.

Так попал в школу юнг. Как раз в этот день мне исполнилось 14 лет. И этот день я считаю днем своего, если можно так выразиться, гражданского рождения.

В декабре того же года, уже на Соловках, нас привели к присяге. Это было огромнейшим событием в нашей жизни, оставившим глубокий в ней след. Сегодня смотришь иной раз по телевизору, как принимают присягу. Родители приезжают, оркестр исполняет праздничный туш.

Ничего этого у нас не было. Застывший лес, шинель, ботинки разваливаются, руки без перчаток. И вот берешь рукавом шинели винтовку ледяную, промерзшую и даешь присягу.

Вроде буднично, не романтично, даже грубо как-то. Но все это было нами до глубины души прочувствовано. Присяга давалась в сложных условиях и никакой папа, никакая мама, никакая бабушка не смотрели в этот момент на нас.

Мы были наедине друг с другом — мы и присяга. И хором, я помню, мы ее не читали. Каждый произносил присягу сам. И этой, единственной в жизни, клятве мы верны по сей день.

От admin